Из темного овала, словно из мглы времен, батюшка смотрит на нас, и земная его жизнь встает перед нашим мысленным взором как путь к стяжанию Духа Святого Божия и делает личность преподобного Серафима особенно близкой и дорогой верующему сердцу.
Из темного овала, словно из мглы времен, батюшка смотрит на нас, и земная его жизнь встает перед нашим мысленным взором как путь к стяжанию Духа Святого Божия и делает личность преподобного Серафима особенно близкой и дорогой верующему сердцу.
В центре Троицкого собора Серафимо-Дивеевского монастыря, с левой стороны, в резном киоте помещена икона преподобного Серафима Саровского. Это копия с его прижизненного портрета, выполненная на рубеже XIX и XX веков в иконописной мастерской Дивеевской обители. Образ написан на доске, как икона. Очень деликатно, не нарушив общего художественного строя, сделаны нимб и надпись. Это лучшее подтверждение слов дивеевской монахини Елены (Анненковой) об иконном характере серебряковского извода, сказанные ею в 1887 году: «Изображения о. Серафима называют и считают "иконами", помещают их в кивотах в ряду других икон с изображением Спаса, Богоматери и святых, уже прославленных Церковью; зажигают пред ними лампады, творят крестное знамение и земные поклоны и целуют <...> Между распространенными изображениями о. Серафима есть поясное, так называемое серебряковское <...> совершенно иконного типа и только отсутствие нимба, не всегда и не для всякого заметное, указывает на то, что это изображение еще не прославленного Церковию святого».
В центре Троицкого собора Серафимо-Дивеевского монастыря, с левой стороны, в резном киоте помещена икона преподобного Серафима Саровского. Это копия с его прижизненного портрета, выполненная на рубеже XIX и XX веков в иконописной мастерской Дивеевской обители. Образ написан на доске, как икона. Очень деликатно, не нарушив общего художественного строя, сделаны нимб и надпись. Это лучшее подтверждение слов дивеевской монахини Елены (Анненковой) об иконном характере серебряковского извода, сказанные ею в 1887 году: «Изображения о. Серафима называют и считают „иконами“, помещают их в кивотах в ряду других икон с изображением Спаса, Богоматери и святых, уже прославленных Церковью; зажигают пред ними лампады, творят крестное знамение и земные поклоны и целуют <…> Между распространенными изображениями о. Серафима есть поясное, так называемое серебряковское <…> совершенно иконного типа и только отсутствие нимба, не всегда и не для всякого заметное, указывает на то, что это изображение еще не прославленного Церковию святого».
По описанию, сделанному в «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря», Старец был написан примерно за пять лет до своей кончины «в мантии, епитрахили и поручах, как он приступал к причастию Святых Тайн. По этому портрету видно, что лета и иноческие подвиги имели влияние на внешний вид старца. Здесь лицо представлено бледным, удрученным от трудов; волосы и на голове, и на бороде густые, но не длинные и все седые. Правая рука положена на епитрахили у груди».
В оригинале, как вспоминала монахиня Серафима (Булгакова), фигура преподобного Серафима была помещена в овале, на сером фоне. В дивеевском образе – фон теплого оливкового цвета, характерный для классических портретов первой трети XIX века. Список доносит до нас подлинные, характерные особенности лица святого, его взгляда. Старец изображен в преклонных летах, его седовласая голова не покрыта, он облачен в мантию, поверх которой епитрахиль, напоминающая нам о пророчестве преподобного, что он придет с проповедью всемирного покаяния – покаяния, которое перед концом света спасет не потерявших веры православных христиан. Правая рука батюшки прижата к сердцу в знак духовной сосредоточенности, показывающий, что человек молится, внимая себе. Известно, что в монастыре, где подвизался преподобный Паисий Величковский, вся братия ходила именно так: прижимая руку к сердцу. Цвет епитрахили на дивеевской иконе – пасхальный – напоминает нам батюшкино приветствие: «Радость моя, Христос воскресе!» Взгляд старца, устремленный на нас, глубокий и испытующий.
По описанию, сделанному в «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря», Старец был написан примерно за пять лет до своей кончины «в мантии, епитрахили и поручах, как он приступал к причастию Святых Тайн. По этому портрету видно, что лета и иноческие подвиги имели влияние на внешний вид старца. Здесь лицо представлено бледным, удрученным от трудов; волосы и на голове, и на бороде густые, но не длинные и все седые. Правая рука положена на епитрахили у груди».
В оригинале, как вспоминала монахиня Серафима (Булгакова), фигура преподобного Серафима была помещена в овале, на сером фоне. В дивеевском образе — фон теплого оливкового цвета, характерный для классических портретов первой трети XIX века. Список доносит до нас подлинные, характерные особенности лица святого, его взгляда. Старец изображен в преклонных летах, его седовласая голова не покрыта, он облачен в мантию, поверх которой епитрахиль, напоминающая нам о пророчестве преподобного, что он придет с проповедью всемирного покаяния — покаяния, которое перед концом света спасет не потерявших веры православных христиан. Правая рука батюшки прижата к сердцу в знак духовной сосредоточенности, показывающий, что человек молится, внимая себе. Известно, что в монастыре, где подвизался преподобный Паисий Величковский, вся братия ходила именно так: прижимая руку к сердцу. Цвет епитрахили на дивеевской иконе — пасхальный — напоминает нам батюшкино приветствие: «Радость моя, Христос воскресе!» Взгляд старца, устремленный на нас, глубокий и испытующий.
О Серебрякове в «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря» сказано, что «он был иноком Саровской обители и в ней опочил вечным сном». В дошедших до нас келейных записках пустыни читаем: «1862 год 9 мая скончался Иосиф (Семен Серебряков), рясофорный монах, 80 лет, живописец клеевых стенных работ особенных способностей. Уроженец Арзамаса. В 1845 году расписывал с детьми своими церковь Живоносного Источника в куполе, а большие картины писал сын его Александр» (ЦГА РМ, ф. 1, оп. 2, д. 27, л. 56 об.). Таким образом, оказывается, что имя Семен, которое обычно указывается как отчество Серебрякова, на самом деле было его именем по крещению, а в монастыре при иноческом постриге он, по традиции, получил новое имя – Иосиф.
Формирование Серебрякова как художника происходило в Арзамасе под влиянием Александра Васильевича Ступина и, судя по году рождения, он был в числе первых учеников ступинской школа живописи. За более чем полувековой период существования этой школы Ступиным и его учениками было расписано десять церквей, изготовлено 136 иконостасов, создано 2 956 образов в Пензенской, Симбирской, Тамбовской, Нижегородской, Саратовской, Казанской и Оренбургской губерниях. Ступин с учениками расписывали храмы в Саровской пустыни.
Самое значительное произведение Серебрякова – росписи Воскресенского собора в Арзамасе, выполненные им с сыном Александром и помощниками за три года, с 1834 по 1837-й. Фрески, за исключением центрального купола, написаны в коричневато-бежевых тонах без цветных красок, благодаря чему усиливается впечатление обширности собора, в нем много воздуха и света. Художники работали в технике альфреско – тушью по сырой штукатурке. Основной трудностью при выполнении подобных работ является то, что штукатурка быстро высыхает, тогда художникам приходилось сбивать высохший слой, наносить свежий и продолжать роспись.
Все сюжеты фресок посвящены земной жизни Спасителя. Оригиналами для них послужили произведения западноевропейских мастеров. Например, сюжет «Тайная вечеря» над главным алтарем – копия знаменитой картины Леонардо да Винчи. Однако во фресках присутствуют детали русского быта того времени. Так, поклонение волхвов происходит не в пещере, а в бревенчатом сарае.
На малых картинах изображены Ангелы, Херувимы, кадильницы и т.д. В главном куполе между окнами расположены двенадцать апостолов, ниже, на парусах, – четыре евангелиста. Монохромность фресок создает впечатление цельности живописного и архитектурного облика и располагает к мирному молитвенному настроению. Во всем соборе есть только две картины, написанные масляными красками. Это – Триипостасное Божество в своде центрального купола и Распятие на горнем месте главного алтаря, точная копия подлинника работы испанского художника Бартоломео Мурильо, которая находится в Смоленской церкви поселка Выездное. В Воскресенском соборе много лепных украшений, а местами искусную роспись тушью можно принять за лепнину.
О Серебрякове в «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря» сказано, что «он был иноком Саровской обители и в ней опочил вечным сном». В дошедших до нас келейных записках пустыни читаем: «1862 год 9 мая скончался Иосиф (Семен Серебряков), рясофорный монах, 80 лет, живописец клеевых стенных работ особенных способностей. Уроженец Арзамаса. В 1845 году расписывал с детьми своими церковь Живоносного Источника в куполе, а большие картины писал сын его Александр» (ЦГА РМ, ф. 1, оп. 2, д. 27, л. 56 об.). Таким образом, оказывается, что имя Семен, которое обычно указывается как отчество Серебрякова, на самом деле было его именем по крещению, а в монастыре при иноческом постриге он, по традиции, получил новое имя — Иосиф.
Формирование Серебрякова как художника происходило в Арзамасе под влиянием Александра Васильевича Ступина и, судя по году рождения, он был в числе первых учеников ступинской школа живописи. За более чем полувековой период существования этой школы Ступиным и его учениками было расписано десять церквей, изготовлено 136 иконостасов, создано 2 956 образов в Пензенской, Симбирской, Тамбовской, Нижегородской, Саратовской, Казанской и Оренбургской губерниях. Ступин с учениками расписывали храмы в Саровской пустыни.
Самое значительное произведение Серебрякова — росписи Воскресенского собора в Арзамасе, выполненные им с сыном Александром и помощниками за три года, с 1834 по 1837-й. Фрески, за исключением центрального купола, написаны в коричневато-бежевых тонах без цветных красок, благодаря чему усиливается впечатление обширности собора, в нем много воздуха и света. Художники работали в технике альфреско — тушью по сырой штукатурке. Основной трудностью при выполнении подобных работ является то, что штукатурка быстро высыхает, тогда художникам приходилось сбивать высохший слой, наносить свежий и продолжать роспись.
Все сюжеты фресок посвящены земной жизни Спасителя. Оригиналами для них послужили произведения западноевропейских мастеров. Например, сюжет «Тайная вечеря» над главным алтарем — копия знаменитой картины Леонардо да Винчи. Однако во фресках присутствуют детали русского быта того времени. Так, поклонение волхвов происходит не в пещере, а в бревенчатом сарае.
На малых картинах изображены Ангелы, Херувимы, кадильницы и т. д. В главном куполе между окнами расположены двенадцать апостолов, ниже, на парусах, — четыре евангелиста. Монохромность фресок создает впечатление цельности живописного и архитектурного облика и располагает к мирному молитвенному настроению. Во всем соборе есть только две картины, написанные масляными красками. Это — Триипостасное Божество в своде центрального купола и Распятие на горнем месте главного алтаря, точная копия подлинника работы испанского художника Бартоломео Мурильо, которая находится в Смоленской церкви поселка Выездное. В Воскресенском соборе много лепных украшений, а местами искусную роспись тушью можно принять за лепнину.
Воскресенский кафедральный собор г. Арзамаса и его росписи, выполненные Семеном и Александром Серебряковыми
Прижизненный портрет преподобного Серафима работы Серебрякова бережно хранился в покоях настоятеля Саровской пустыни. Неизвестна судьба этого портрета после закрытия монастыря. Живописные повторения этого образа находятся в резиденции Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, Патриарших покоях Троице-Сергиевой лавры, в Нижегородском епархиальном управлении, частных собраниях. Как многие копийные произведения, их достаточно трудно датировать. Подмечено, что на более ранних списках крест и кайма на епитрахили голубого цвета, позже – розового. На предполагаемом прижизненном портрете из Сергиево-Казанского собора Курска под розовой записью – авторский голубой цвет. Курский образ отождествляется с присланным Алексею Мошнину из Саровской пустыни вместе с известием о кончине его брата – старца Серафима, то есть был создан еще при жизни Святого. И он также принадлежит к серебряковскому изводу.
Прижизненный портрет преподобного Серафима работы Серебрякова бережно хранился в покоях настоятеля Саровской пустыни. Неизвестна судьба этого портрета после закрытия монастыря. Живописные повторения этого образа находятся в резиденции Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, Патриарших покоях Троице-Сергиевой лавры, в Нижегородском епархиальном управлении, частных собраниях. Как многие копийные произведения, их достаточно трудно датировать. Подмечено, что на более ранних списках крест и кайма на епитрахили голубого цвета, позже – розового. На предполагаемом прижизненном портрете из Сергиево-Казанского собора Курска под розовой записью – авторский голубой цвет. Курский образ отождествляется с присланным Алексею Мошнину из Саровской пустыни вместе с известием о кончине его брата – старца Серафима, то есть был создан еще при жизни Святого. И он также принадлежит к серебряковскому изводу.
Иконы преподобного Серафима Саровского разного времени, принадлежащие к серебряковскому изводу
На многочисленных иконах преподобного Серафима Саровского мы видим святого в епитрахили. Эта деталь, повторяющаяся почти на каждой иконе Преподобного, напоминает нам о пророчестве самого батюшки Серафима прийти с проповедью всемирного покаяния – покаяния, которое перед концом света поможет спастись еще оставшимся и не потерявшим веры православным христианам.
На многочисленных иконах преподобного Серафима Саровского мы видим святого в епитрахили. Эта деталь, повторяющаяся почти на каждой иконе Преподобного, напоминает нам о пророчестве самого батюшки Серафима прийти с проповедью всемирного покаяния – покаяния, которое перед концом света поможет спастись еще оставшимся и не потерявшим веры православным христианам.
