Пять лет назад Святейший Патриарх Кирилл сказал: «Сегодня нам нужны не те архиереи, которые хорошо ходят по паркету и по мраморным полам столицы, а те, которые хорошо могут ходить по тундре и по тайге». Словно во исполнение этих слов вы получили назначение за Северный Урал. Что вы увидели в тундре и тайге?

Первое, что я увидел, – прекрасных и очень отзывчивых жителей Югорской земли. Север и его сложные условия воспитывают своих жителей быть более внимательными друг к другу, отзываться на беду ближнего. Зимы здесь очень суровые, расстояния большие, и часто бывает так, что без посторонней помощи не выживешь. Например, если в дороге глохнет мотор, а на улице за 40 или за 50 ниже нуля. Хорошо, если кто-то окажется рядом на пути следования и не оставит замерзать. И эта суровость климата воспитывает отзывчивость к помощи. Люди здесь очень добрые.

Во-вторых, на такой огромной территории в 540 тысяч квадратных километров, совсем недавно было всего лишь 40 храмов, и из них половина приписанных, без настоятелей. Я не беру во внимание еще поселки. Очень не просто было наладить здесь церковную жизнь. Приходилось до десяти дней проводить в перелетах на вертолете, посещая отдаленные поселки, решая вопросы строительства, а потом отправляя туда священнослужителей, помогая развивать приходы.

Югорский край имеет древнюю историю, но были ли там православные храмы, жизнь христианская прежде? Или же все пришлось вам закладывать с принятием новообразованной Ханты-Мансийской и Сургутской епархии? Опыт вашего зарубежного служения в Иерусалиме, Сан-Франциско и Риме оказался вам здесь полезным?

Триста лет тому назад очень активно и успешно здесь совершал свою миссионерскую деятельность святитель митрополит Филофей (Лещинский). По историческим данным, он основал более 280 храмов среди народа Севера. Но революция и послереволюционные годы гонения на РПЦ коснулись и далекой Сибири: в Югорском крае не осталось ни одного действующего храма, и так было до 90-х годов. Теперь в митрополии более 250 храмов и молитвенных домов, где совершается богослужение.

Пригодился ли мне опыт служения за рубежом? Да, однозначно, всякий опыт помогает не только решать духовные вопросы, но и юридические тоже.

Вы – доступный архипастырь?

Думаю, что да. Я стараюсь быть доступным, и быть ближе к своей пастве, и помогать людям.

Почему у нас не хватает терпения на то, чтобы по-доброму относиться друг к другу? 

Я часто привожу пример первомученика архидиакона Стефана. Его побивали камнями, а он при этом молился, чтобы Господь не вменил им этого в грех. Нам сказано: «Носите тяготы друг друга», – а мы не можем не то что чужих, но и своих тягот научиться нести не можем. От этого все наше несовершенство и происходит. 

Жизнь людей очень торопливая и становится все более суетной; все бегут, все боятся куда-то опоздать, кого-то не застать, что-то пропустить, чего-то не сделать. Мы все жалуемся на нехватку времени, а вот святитель Феофан Затворник в своем неспешном XIX веке говорил, что время всегда остается, только употребляется не так. Как вы выстраиваете систему приоритетов?

Для меня главный приоритет в жизни – богослужение. Мне запали в душу слова: «Если жизнь твоя организована вокруг литургии, то она является правильной». Когда я служу литургию, моя душа воспринимает все происходящее через священнодействие и содержание евхаристии. В этом случае преисполняешься силою свыше и все проблемы уходят куда-то далеко, как будто их нет. Поэтому, я считаю, нужно служить Богу, а все остальное исполнять по мере сил, полагаясь на волю Божию. 

В жизни вам всегда удавалось вовремя говорить в своем сердце: «Благодарю и приемлю, и ни мало вопреки глаголю»?

К сожалению, не всегда удавалось со смирением принимать все происходящее в жизни как волю Божью. По молодости думал, что, если бы я сделал то или иное дело, то было бы лучше. Но если мы не следуем за Господом, а творим свою волю без Бога и вопреки христианским примерам, то Он или оставляет нас, или, жалея, наказывает, призывая через покаяние вернуться в отцовское лоно. Я много раз убеждался в этом. Однажды старец, опытный духовник, мне сказал, когда я только поступил в семинарию: «Будешь жить в монастыре, и я буду с тобой доживать». Я ему ответил: «Да я не собираюсь в монастырь». На это старец произнес: «Больше так никогда не говори. У Бога всего много, как будет – Его святая воля. Вот твой ответ». И все в дальнейшем сложилось в жизни именно так. Однажды, когда я уже был архимандритом и приехал в отпуск из Сан-Франциско, он мне сказал: «Епископом и митрополитом станешь». В тот момент, конечно же, я не поверил, и никаких предпосылок для этого не было. С годами, с приобретением духовного опыта и житейского, мы все больше и больше убеждаемся в том, что без воли Божьей ничего не может быть.

Что дает такая покорность воле Божией? 

Наступает время, когда ты становишься смиренным и без ропота принимаешь все происходящее в твоей жизни. Просишь Господа – Он подает, и ты благодаришь Его. Просишь – и не дает тебе Бог, а ты все равно благодаришь Его, что Он не дал, и понимаешь, что это тебе не нужно и не полезно. Вот это и есть покорность воле Божией.

Когда священноначалие благословило вас отправиться в Сан-Франциско и вы сказали, что не знаете языка, то в ответ услышали, что не надо ничего говорить, а есть благословение, и надо ехать и служить. Вы поступили по послушанию. А почему для человека привычнее и удобнее располагать своей жизнью по собственному произволу?

Когда священноначалие благословило меня на послушание в Сан-Франциско, я действительно сказал, что не знаю английского языка в той степени, чтобы мне можно было решать какие-то юридические и иные организационные вопросы. На это я получил тогда ответ от председателя ОВЦС, ныне Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, что это не тот вопрос, чтобы мне не ехать на послушание.

Человеку проще принимать решение, когда у него есть уверенность в том, что он знает или хорошо умеет делать то или иное дело. В соответствии с этим мы и проявляем свою волю. Но быть церковным человеком – значит делать все по благословению священноначалия. И здесь уже необходимо проявить наше смирение, послушание, через духовную иерархию совершать поступки не по своей воле, а по Божьей. 

Есть такое выражение – «усвоиться Богу». Как нам усвоиться Богу? 

Усвоиться Богу – это значит утвердиться в вере в Бога, когда у нас не возникает никаких сомнений в том, что даже самое малое в жизни не происходит без воли Божией. И тогда человек смиренно, без ропота, с радостью все принимает. 

Вера требует от человека мужества?

Несомненно, вера требует от человека мужества. Вера – это когда душа управляет телом, а не наоборот. А для этого необходимо очень много работать над собой, надо научиться видеть во всем живущего и действующего Господа.

Сейчас в Вашей епархии создается настоящий Дивеевский уголок: женский монастырь в честь иконы Божией Матери «Умиление» с храмом в честь Собора Дивеевских святых. Когда вы Умиленский монастырь называете Новым Дивеевом, какой смысл в это вкладываете? Это будет повторение каких-то дивеевских традиций? Или же Вы предполагаете наследовать сам дух старого Дивеева?

Ханты-Мансийская епархия очень динамично развивается. Сейчас в стадии строительства 46 храмов, в том числе и женский монастырь в честь иконы Божьей Матери «Умиление», который я часто называю Новым Дивеевом. Строительство храма Божьей Матери «Умиление» стояло без движения более девяти лет. А когда мы построили небольшой храм-часовню в честь преподобного Серафима Саровского и привезли частичку его мощей, все сдвинулось с мертвой точки, очень быстро построился храм преподобного Сергия Радонежского, и мы сумели достроить храм «Умиления» Божьей Матери. В это время мне пришла мысль об устройстве здесь женского монастыря. В сестринском корпусе над трапезным залом было большое помещение с окнами на восток, очень подходящее под храм, и было принято решение устроить здесь церковь и посвятить ее Дивеевским святым. Вот так предстательством преподобного Серафима стала устраиваться обитель; и, конечно, мы сознаем, что это место тесно связано с Дивеевским монастырем, поэтому жизнь здесь должна строиться на дивеевских традициях и, насколько это возможно, должна унаследовать дух старого Дивеева. 

Что вам предстоит еще сделать, чтобы ваша епархия стала настоящей православной ялпынг-ма, так ведь на языке манси называется святая земля?

Нам предстоит еще очень много сделать. Там, где нет еще храмов, – их построить и, самое главное, наполнить их молящимися, воцерковить их. Для этого мы проводим катехизаторские курсы, во все детские сады и школы введен новый курс «Истоки», налажено преподавание основ православной культуры. Вот это самое главное: чтобы наши жители были богословски образованы, знали основы своей веры, придерживались традиций, свойственных нашему народу, и соответственно этим традициям проводили свою жизнь с Богом.

Дивеевская обитель