Российский пианист и композитор Антон Батагов не собирался писать произведение к 100-летию революции. Но, как он сам говорит, в нужный момент все получается само. В августе 2016 года Антон Александрович побывал в монастыре Ново-Дивеево, около Нью-Йорка – и родился фортепианный цикл «Где нас нет. Письма игумении Серафимы».

«Думаю, само это место не может не тронуть любого человека из России, достаточно хотя бы раз там оказаться, – говорит он о Новодивеевском монастыре. – Это ведь даже не монастырь в привычном смысле слова. Это поле и перелесок, огороженные условным американским заборчиком. Там одна церквушка и несколько сооружений, где живут монахини. Сказать, что он бедный, – ничего не сказать. Представьте себе самые бедные советские дачки, размером с одну комнату, – это и есть кельи. И рядом – дом престарелых. Все старенькое, из видавшей виды американской фанеры, построено в конце сороковых. А рядом – тысячи крестов. Известные дворянские русские фамилии, неизвестные, всякие. Вокруг шум скоростной автострады, через дорогу – торговый центр. В общем, американская жизнь, а внутри – кусок России, которой больше нет. В этом самом Ново-Дивеево находится та Россия, где нас нет и никогда не будет. Там, на этом русском острове посреди Америки, я просто стоял и плакал. Потом поймал себя на мысли, что мне как-то даже не хочется уходить оттуда. И, похоже, из всего этого сложится музыка».

Свои впечатления он выложил в Фейсбуке. На его пост пришел отклик: «Моя прабабушка была игуменией этого монастыря». Он написал автору этого комментария и спросил, не сохранились ли письма прабабушки.

Цикл «Где нас нет. Письма игумении Серафимы» посвящен истории семьи Янсон.

Михаил Алексеевич Янсон – биолог, педагог. Он был участником исследования Кандалакшского залива Белого моря и Чудского озера. В Ярославской губернии занимался созданием показательной начальной деревенской школы и показательного сада-огорода при ней. В 1921 году Михаил Алексеевич женился на сестре милосердия Наталии Александровне Лобысевич и переехал в Таллин, где трудился в Министерстве просвещения и преподавал естествознание в Ревельском городском начальном училище. Через много лет один из его учеников того периода, протоиерей Александр Киселев, назвал Михаила Алексеевича своим незабвенным учителем, незаурядным человеком, который всегда искал подлинный смысл человеческого существования.

Супруги Янсон были глубоко верующими людьми. Наталия Александровна воспитывалась в семье, имевшей тесное общение со святым праведным Иоанном Кронштадтским, святой пастырь неоднократно посещал дом Лобысевич. Михаил Алексеевич и Наталия Александровна каждый год совершали поездки на Валаам. Общение с монастырской братией и особенно со старцами были положены в основу книг Михаила Алексеевича «Валаамские старцы» и «Большой скит на Валааме».

Вторая мировая война разлучила членов этой семьи на десятилетия. Сын, призванный в армию, оказался в глубине России, охваченной войной, а родители – среди тех, кто был вывезен в Германию с оккупированных территорий в качестве рабочей силы. Окончание войны они встретили, находясь в разных странах и ничего не зная друг о друге. Трудные послевоенные годы в мюнхенской русской общине завершились вынужденным переездом в США. По словам Михаила Алексеевича, «ехать в Америку нам очень и очень не хотелось», но выбора не было: возврат в СССР грозил заключением.

Благодаря участию валаамских старцев, живших в Финляндии, удалось узнать, что сын жив, но первое письмо Наталия Александровна решилась написать ему только после смерти Сталина. В том же 1953 году ко Господу отошел Михаил Алексеевич. «После его смерти я раздала все, что имела, и поступила в монастырь монахиней», – написала Наталия Александровна. Только в 1970 году в Америке произошла ее встреча с сыном и внуком. К тому времени Наталия Александровна приняла монашеский постриг с именем Серафима в Новодивеевском монастыре. В последние годы жизни она возглавляла эту обитель.

Письма, которые на протяжении трех с половиной десятилетий матушка Серафима писала сыну, сохранились. В сочинении «Где нас нет» девять фортепианных пьес, между ними Антон Батагов читает фрагменты из писем игумении Серафимы. Письма образуют сюжет, а в музыке отчетливо улавливается мысль о том, что слова «где нас нет» имеют отношение не только к пространству, но и ко времени. Прошлое возвращается, чтобы показать нам то, что уже было, оно обостряет чувство нашего собственного существования, позволяет в жизни, прожитой другими людьми, увидеть свою возможность другой жизни.

Серафима, надежда на возвращение, война и мир, пусть Господь покажет мне путь, мать и сын, я проснусь – и мы снова будем вместе, Рождество, Санкт-Петербург – Нью-Йорк – Ленинград, не забывать… Эти музыкальные темы нового произведения Антона Батагова вызывают трепетное чувство прикосновения к реальности чужого бытия. Оказывается, раны могут кровоточить не только у тех, кто пережил полные драматизма события ХХ века. Сильнейшим финалом концерта, при этом естественным и лишенным позы, становится жест почтения его героини: Антон Батагов зажигает свечу перед спроецированной на экран могилой игумении Серафимы, и затем мы видим фотографии Наталии Янсон в кругу семьи, рядом с любимыми людьми, когда ничто еще не предвещало разлуки. Зал в полной тишине, не сговариваясь, встает. И стоит так минуту, две… Пока Антон не говорит тихо: «Спасибо». Раздаются аплодисменты. Люди несут цветы, предназначавшиеся артисту, к сцене и кладут их рядом со свечой.

Первое исполнение фортепианного цикла «Где нас нет. Письма игумении Серафимы» состоялось в мае 2017 года,  в Перми, на Дягилевском фестивале. Потом были концерты в Петербурге и в Москве.

Из отзывов слушателей:

«…Это был не концерт, это была молитва, настолько сильная, что до сих пор я нахожусь под впечатлением и в чувствах, которые мне трудно скрыть, потому что слезы катятся из глаз до сих пор, и это невозможно остановить, настолько глубоко меня тронула эта музыка, эти письма….»

«…Это история о любви и русской голгофе XX века. И финал был прекрасен. С фотографиями и звенящей тишиной…»

«…Человек, рояль, голос, руки, мелодия, проникающая в самую душу. Слезы. Отклик души. Мастер, позволивший задуматься над своей жизнью, прожив чужую за эти полтора часа…»

Дивеевская обитель