Что читал преподобный Серафим

Во многих летописях и других памятниках древнерусской письменности подчеркивается ценность книг и знаний, приводятся свидетельства о духовных лицах, прославившихся своей начитанностью и собиранием книг. Образование и чтение были неразрывно связаны с христианским религиозным мировоззрением и считались богоугодным делом. Похвалу книжному учению в записи под 1037 годом воздает Лаврентьевская летопись: «Великая польза от книжного учения: книгами мы учимся и наставляемся на путь покаяния; от книжных слов приобретаем мы мудрость и воздержание; они ведь реки, напояющие вселенную, они источник мудрости, в книгах несчетная глубина…»

В монастырях келейное чтение было одним из видов иноческого духовного делания. Студийский устав даже предписывал, в какое время дня братии надлежит заниматься чтением.

В русских монастырях именно устав Феодора Студита был принят за основу собственных уставов. И, соответственно, собиранию библиотек придавалось особое значение.

В Саровской пустыни уже первые иноки стали собирать библиотеку. Основатель обители иеросхимонах Иоанн сделал вставки в старопечатном Лимонаре Софрония Иерусалимского (Киев, типография Спиридона Соболя, 1628 г.) и переписал патериковые повести. В середине XVIII века строитель иеромонах Ефрем изготовил список Псалтыри, а в 1765-1773 гг. ‒ рукопись общежительного правила Саровской пустыни.

В начале XX века в библиотеке Саровской пустыни было около 10 тысяч томов и среди них более 700 рукописей и старопечатных книг. Библиотека находилась на втором этаже колокольни, в специально оборудованном помещении. Заведовал ею схимонах с высшим светским образованием.

В середине XIX века на монастырских книгах были проставлены библиотечные штампы с изображением Святого Духа, написаны инвентарные номера и сделаны владельческие пометы с указанием на их принадлежность Саровской пустыни.

Немало книг на рубеже XVIII и XIX веков было переписано «скорбящим монахом Иринархом, ползы ради душевной». Его, по праву, можно назвать главным саровским книгописцем, продолжавшим традиции древнерусской книжной культуры. Перу Иринарха принадлежат два Цветника, сочинения Григория Синаита, сборник сочинений и житие Исаака Сирина, два сборника-конволюта* смешанного содержания, сочинения Тихона, епископа Воронежского, Исправник, сборник церковно-учительского содержания, житие Феодосия Тотемского.

До глубокой стрости монах Иринарх занимался переписыванием книг. В некоторых из них можно прочитать характерную для древнерусской традиции просьбу-завещание: «Духовная моя братия! Не забудите мене, еще молитеся, но, зряще мой гроб, поминайте мою любовь и молите Христа Бога, да учинет дух мой с праведными». В сборнике 1806 года ‒ по-видимому, одной из его последних работ ‒ сообщается: «Написано в пустыни Саровской 1806-го году месяца августа 22 дня скорбящим монахом Иринархом [на] 81 году жития его». Следовательно, он родился в 1725 году и, согласно его записям, не менее 38 лет ‒ с 1768 по 1806 год ‒ занимался «книжным строением». Переписанные им книги были искусно украшены цветными миниатюрами, гравюрами, изящными заставками, инициалами и концовками.

Библиотека постоянно пополнялась за счет книжных вкладов в пустынь и покупок рукописей. Наиболее полное собрание книг из личных библиотек в общую книгохранильницу поступило в первой трети XVIII века «от книг иерея Георгия». Ему принадлежали Апостол толковый конца XV ‒ начала XVI века, житие Зосимы и Савватия Соловецких и служба им середины XVI века, Златоуст постный третьей четверти XVI века, Златоуст начала XVII века, сочинения и житие Григория Синаита середины XVII века, «Меч духовный» Иоанникия и Софрония Лихудов конца XVII ‒ начала XVIII веков, выписки из Соборного уложения 1649 года и новоуказных статей 1718 года, русско-греческий словарь начала XVIII века, другие рукописи.

Из записей в книгах иерея Георгия известно, что некоторые из них он приобрел в Москве в 1723-1727 годах. Это сборник-конволют и «Меч духовный» братьев Лихудов, купленные в Малых Лужниках; канонник, проданный дьяком церкви Троицы в Хохловке; катехизис, приобретенный у священника храма Поклонения честных вериг апостола Петра на Покровке; выписки из Соборного уложения 1649 года и новоуказных статей 1718 года, подаренные бывшим дьячком церкви Иоанна Предтечи на Знаменке.

Иерей Георгий был московским священником. Он постригся в монахи в Саровской пустыни не ранее 1727 года ‒ даты последней покупки книг в Москве. А 1 января 1730 года в монастырскую библиотеку поступил синодик от его сына ‒ «многогрешнаго и всенедостойнаго иерея Петра для поминовения преставившихся родителей своих иерея Георгия и Улиании, Павла, Анны и их сродников».

Часть рукописей была передана в саровскую библиотеку из других монастырей России. Так, Санаксарской Богородичной пустыни прежде принадлежал Летописец келейный Димитрия Ростовского второй четверти XVIII века, Соловецкому монастырю ‒ монастырский устав Нила Сорского 1807 года, Иосифо-Волоколамскому монастырю ‒ поминальник схимонаха Авраама 1807 года.

В собрании Саровской пустыни были богослужебные книги, оригинальные и переводные богословские творения, слова, поучения, исторические сочинения, повести, хождения, апокрифы, публицистика и другие. Значительную часть собрания составляла оригинальная и переводная агиографическая литература. В состав собрания также вошли естественнонаучные сочинения: Шестоднев Иоанна, экзарха Болгарского, второй четверти XVIII века; Космография Герарда Меркатора последней трети XVII ‒ начала XVIII веков; Книга Большому Чертежу редакции 1679 года в списке последней четверти XVII века.

В пустыни создавались и собственные сочинения, посвященные истории обители: история Саровской пустыни иеросхимонаха Иоанна 1780 года; путешествие во Иерусалим иеромонаха Мелетия 1797 года; творения иеродиакона Варлаама, занимавшегося стихотворным переложением избранных псалмов и пророческих песен в 20-х годах XIX и первой трети XIX веков; келейные записки послушника Петра Николаевича Аверьянова первой половины XIX века.

Постоянным посетителем монастырской библиотеки был преподобный Серафим. Он читал много книг. Постоянным правилом его в пустыни было ежедневно прочитывать с изъяснением для себя по нескольку зачал из Евангелия и Апостола, что он считал делом весьма важным в духовном совершенствовании христианина, в его восхождении к небу и соединении с Богом. Это он называл снабдением души и свои мысли о том изложил письменно.

«Если хочешь устроить дом души своей, ‒ писал о. Серафим, согласно наставлению великого и преподобного Варсонофия, ‒ то прежде приготовь вещество и все потребное, чтобы художнику оставалось прийти и устроить. Потребное для такого здания суть твердая вера для устроения стен, деревянные оконца, вводящие свет солнечный, который бы освещал дом, чтобы не было в нем ни малейшей темноты. Оконца деревянные суть пять чувств, честным Крестом Христовым утвержденные, вводящие свет мысленного солнца правды и не позволяющие оставаться в доме твоем ни малейшей темноте врага и доброненавистника твоего. Потом требуется покров, да ни во дни солнце не ожжет тебе, ниже луна нощию (Пс. 120, 6). Покров скрепляется любовью к Богу, которая бы, покрывая дом, никогда не падала и не позволяла заходить солнцу во гневе твоем, дабы не увидеть его обличающим тебя в день судный и жгучим в огне геенском, и луну, свидетельствующую о нощном нашем унынии и лености. Наконец, требуется дверь, вводящая в дом и хранящая живущего в нем. Разумей мысленную дверь ‒ Сына Божия, Который говорит: Аз есмъ дверь. Если так устроишь дом души своей и в нем не будет ничего неприличного и неугодного Богу, то Он приидет с благословенным Отцом и Духом Святым, и обитель у тебя сотворит, и научит тебя, что такое мир души, просветит сердце твое радостью неизглаголанною.

Душу снабдевать надобно словом Божиим: ибо слово Божие, как говорит Григорий Богослов, есть хлеб Ангельский, им же питаются души, Бога алчущие. Всего же более должно упражняться в чтении Нового Завета и Псалтири; Евангелие и послания Апостолов должно читать стоя пред святыми иконами, а псалмы можно читать сидя. От чтения Святого Писания бывает просвещение в разуме, который от того изменяется изменением божественным. Надобно так обучить себя, чтобы ум как бы плавал в Законе Господнем, по руководству которого должно устроять и жизнь свою.

Очень полезно заниматься чтением слова Божия в уединении и прочитать всю Библию разумно. За одно таковое упражнение, кроме других добрых дел, Господь не оставит человека Своею милостию, но исполнит его дара разумения.

Когда же человек снабдит душу свою словом Божиим, тогда исполняется разумением того, что есть добро и что есть зло. Чтение слова Божия должно быть производимо в уединении для того, чтобы весь ум читающего углублен был в истины Священного Писания и принимал от Бога в себя теплоту, которая в уединении производит слезы; от них человек согревается весь и исполняется духовных дарований, услаждающих ум и сердце паче всякого слова.

Телесный труд и упражнение в Божественных Писаниях, учит преподобный Исаак Сирин, охраняют чистоту, а труд подкрепляется надеждой и страхом. Надежду же и страх производят в уме удаление от людей и непрестанная молитва. Пока не приимет Утешителя, человек имеет нужду в божественных Писаниях, чтобы воспоминание о благах напечатлевалось в уме его и от непрестанного чтения обновлялось в нем стремление ко благу и охраняло душу его от тонких путей греха, ‒ имеет нужду потому, что не приобрел еще силы Духа, которая удаляет заблуждение, берет в плен душеполезные припоминания и приближается к той холодности, какая бывает при рассеянности ума. Ибо когда сила Духа низойдет на душевную силу, действующую в нем, тогда вместо закона Писаний укореняются в сердце заповеди Духа; и тогда он втайне бывает наставляем Духом и не имеет нужды в помощи чего-либо чувственного. А пока сердце учится через вещественное, вслед за учением идет заблуждение и забвение. А когда учение будет от Духа, тогда память соблюдается невредимою.

Следует также снабдевать душу и познаниями о Церкви, как она от начала доселе сохраняется и что терпела она в то и другое время, ‒ знать же сие не для того, чтобы желать управлять людьми, но на случай могущих встретиться вопрошений, также для убеждения и утешения своего духа. Более же всего делать это должно собственно для себя, чтоб приобрести мир душевный, по учению Псаломника: мир мног любящим закон Твой, Господи (118, 165)».

Батюшка Серафим постоянно имел при себе Псалтирь с восследованиями. Он совершал по ней ежедневно монашеское правило по чину первых, строгих пустынножителей. В течение недели прочитывал весь Новый Завет по порядку: в понедельник ‒ Евангелие от Матфея, во вторник ‒ от Марка, в среду ‒ от Луки, в четверг ‒ от Иоанна, в остальные дни ‒ Деяния и послания святых апостолов. В сенях, сквозь дверь, иногда слышно было, как он, читая, толковал про себя Евангелие и Деяния святых апостолов. Многие приходили и слушали его слово в сладость утешения и назидание. Иной же раз он сидел над книгой, не перебирая листов, будучи весь погружен в созерцание чистой возвышенной мысли Святого Духа. Ни один орган тела его не шевелился, очи неподвижно устремлены были на один предмет.

При такой большой любви к книгам грамоту батюшка Серафим знал совсем плохо. Он говорил Мотовилову: «Я, ваше боголюбие, плохо учен грамоте, так что с трудом подписываю мое имя, а грамматике и вовсе не учился, однако же читаю не только по церковной, но и по гражданской печати борзо и так скоро, что книги по две или по три мог прочитывать и прочитывал в сутки. А память такую имею, от Господа мне данную, что, пожалуй, могу вам от доски до доски все наизусть прочитать – такую сильную память Господь Бог мне изволил пожаловать. Так, я хотя и плохо учился грамоте, а грамматике и вовсе не учился, но знаю очень много и более многих ученых людей, потому что много тысяч книг содержу в свежей памяти, да и даром премудрости и рассуждения, свыше от Него подаваемого, Господь Бог после всех страданий, что я ради имени Его Святого в жизни моей претерпел, меня обильным благословить изволил. Я вашему боголюбию скажу просто, почти наперечет, сколько и где я книг перечитал, чтобы вы и сами видеть могли, что я в Писании Церковном и светском силен-таки довольно. В нашей саровской библиотеке, мню я, тысяч пять с половиною будет экземпляров, а в иных, как, например, в Ролленевой Истории, перевод Третьяковского, тридцать томов. И я всю нашу библиотеку прочитал, так что даже и книгу о системах миров, и даже Алкаран Магометов, и другие подобные книги читал. В иных книгах, вот, например, у Третьяковского, тяжел язык, но я смысла добивался, мне хотелось все узнать, что на земле делается и что человеку Бог на веку своем узнать допустил, потому что подобает и ереси знать, да их не творить, и Сам Господь говорит в Библии: Егда умножится ведение, тогда откроются тайны; у господина Соловцева – две тысячи пятьсот книг русских, и их прочитал все до одной; у Аргамакова господина – тысячи полторы книг, и его библиотеку всю прочитал; у княжен Бибичевых – они благодетельствуют же Саровской пустыни – и их книги все прочитал; у братии и отцов святых нашей обители у кого тридцать, у кого семьдесят все брал на прочтение и все прочитал. Неудержимая, ваше боголюбие, была у меня охота к чтению, и все эти книги прочитал, духовные и светские, и все хорошо обсудил, потому что я не столько читал, сколько рассуждал о прочитанном и все соображал, что и как получше бы для богоугождения сделать. Ну, так вот я вам в подробности сказываю, что уже не знаю, кто еще на русском языке, по церковной и гражданской печати, так много читал. И это не велехвалясь говорю, а чтобы вы знали твердо, что я много на земле сущего знаю, а Бог и недоведомые тайны Свои сверх того открывает».

Как собственные действия свои, так и свои слова преподобный Серафим основывал на слове Божием, подтверждая их обыкновенно цитатами из Нового Завета, из писаний святых отцов и примерами святых, Богу благоугодивших. Особенно часто он обращался к трудам святого Дионисия Ареопагита «О небесной иерархии» и преподобного Исаака Сирина «Слова подвижнические». Великую любовь и почтение батюшка имел к тем святителям, которые были ревнителями православной веры Христовой: Клименту, папе Римскому, Иоанну Златоусту, Василию Великому, Григорию Богослову, Афанасию Александрийскому, Кириллу Иерусалимскому, Епифанию Кипрскому, Амвросию Медиоланскому и им подобным, называя их столпами Церкви. Жизнь и подвиги их он приводил в пример твердости и непоколебимости в вере. Убеждал твердо стоять за истину догматов Православной Церкви, приводя в пример блаженного Марка Ефесского, явившего непоколебимую ревность в защите Восточно-кафолической веры на соборе во Флоренции. Сам предлагал разные наставления о православии, изъясняя, в чем оно состоит, что оно одно содержит в себе истину Христовой веры в целости и чистоте, и как надо его защищать. Любил говорить о святителях отечественной Церкви ‒ святителях Петре, Алексии, Ионе, Филиппе, Димитрии Ростовском, праведном Стефане Пермском, преподобном Сергии Радонежском и других российских угодниках Божиих, поставляя жизнь их правилом на пути ко спасению. Жития святых, описанные в Четьи-Минеях, творения многих отцов Церкви так твердо знал, что на память пересказывал из них пространно, советуя подражать жизни угодников Божиих и следовать их учению.

«Если есть рукоделие, – давал батюшка наставление монаху, – занимайся оным; если находишься в келье, не имея рукоделия, всячески прилежи чтению, а наипаче – Псалтири: старайся каждую статью прочитывать многократно, дабы содержать все в разуме». И сам он никогда не пребывал без дела, не допускал себя до праздности. Если был свободен от послушаний и молитвы, то удалялся, молча, в келью и там принимался за какое-нибудь дело: то вырезал кипарисовые кресты, то читал Слово Божие или творения святых отцов или жития святых. Кроме Библии и Четий-Миней, у него были творения святых Василия Великого, Макария Египетского, Иоанна Лествичника, «Маргарит», Добротолюбие и другие. На чтение он тоже смотрел как на особый подвиг, который называл «бдением». Евангелие и Послания апостолов он читал пред иконами и непременно стоя, в молитвенном положении.

Батюшка советовал: «Также должно тщательно прочитывать отеческие писания и стараться, сколько можно, по силе исполнять то, чему научают оныя, и таким образом мало-помалу от деятельной жизни восходить к совершенству умосозерцательной».

«Многие святые, – говорил отец Серафим, – оставили нам свои писания, и в них все говорят об одном и том же: о приобретении Святого Духа Божьего через различные подвиги, чрез делание различных добродетелей, но, главным образом, через непрестанную молитву. И воистину, нет ничего на свете драгоценнее Его. Чтение же из писаний служит для познания того, чего именно достигать следует».

Дивеевская обитель

Конволют – сборник, составленный из ранее самостоятельно изданных произведений печати (или рукописей), переплетенных в один том.

Read More:

Саровские подвижники

«Сильное и глубокое впечатление производит Саровская пустынь на православного богомольца всем вообще строем своей внутренней жизни, молитвенно-трудовой, подвижнической, святой», – делился своими впечатлениями паломник начала ХХ века. Саровский монастырь, известный в православном народе как «суровый Саров», обязан был такому наименованию своему суровому общежительному уставу. Этот устав менял людей, приходивших в обитель. Желающие принять постриг включались […]

Служка преподобного Серафима

Доверенным лицом преподобного Серафима по делам Серафимо-Дивеевского монастыря был Михаил Васильевич Мантуров – практический исполнитель заветов батюшки по постройке монастыря. Отец Серафим нашел в нем человека не просто деятельного, но и способного на жертвенность. Над ним впервые великий старец проявил свою чудесную исцеляющую силу. Какая была причина болезни Мантурова, каково ее название, как ее лечить […]

Национальное достояние

Ох уж этот 2020 год! Каких только шуток не встретишь о нем на просторах интернета. И «перегрузите 2020-й год сначала», и «календари на 2021 год выпускают только оптимисты»… Да. Год оказался странным и тяжелым. Для нас он начался так здорово – одни мои именины в Ванкувере чего стоили. Но потом одно за другим отменились все […]