Вечер на родине Государыни

…Жара и ремонтные работы осложнили наш путь – мы тянулись по скоростной трассе в пробке и жарились на солнце. Настроение, признаться, перестало быть боевым. Тут я увидела на трассе указатель, свидетельствующий о том, что через сто километров будет город Дармштадт.

К посещению этого города я не готовилась, интернета в машине у нас не было, я понятия не имела, куда ехать, чтобы найти места, связанные с Государыней и Великой Княгиней. Просто ехала и молилась им, прося показать нам их родной город так, как это будет лучше.

Оставив машину в центре города на парковке, мы отправились куда глаза глядят. И первое, что увидели, был памятник… руке с ногами, читающей книгу.  Дети с визгом облепили произведение современного искусства, а я стала осматриваться, куда мы попали. Похоже, за подземным переходом начиналась пешеходная зона и что-то историческое.

Так и вышло – мы оказались у костела, за которым перед нами открылась красивая Marketplatz – рыночная площадь.

Дармштадт – красивый маленький город. Очень зеленый и местами сказочный. Здесь, как мне кажется, замечательно сочетаются торжественные, величественные здания, выполненные в архитектурных традициях Южной Германии, и средневековые фахверковые домики из потемневшего кирпича с характерными для них несущими столбами и балками, которые видны с наружной стороны дома.

Я искала дворец Герцога Людвига IV, где родились гессенские принцессы, но на первом же открытом мною сайте, посвященном Дармштадту, в пятерке обязательных к посещению мест значился православный храм во имя святой равноапостольной Марии Магдалины, и я вспомнила, что Николай II построил эту церковь для Александры Федоровны, как принято было у Романовых: русские цари строили православные храмы на родине своих жен. Так, например, наш любимый храм в Копенгагене во имя Благоверного князя Александра Невского был построен по инициативе и на средства Александра Третьего на родине царицы Марии Федоровны.

Не стану подробно пересказывать историю брака наследника Николая Александровича Романова с принцессой Гессен-Дармштадтской Виктории Аликс Елене Луизе Беатрисе (таким было имя, данное принцессе при рождении; Александрой Федоровной она стала после перехода в православие). Для тех, кто не знает, скажу только, что этот союз был связан большой любовью с того момента, как в возрасте двенадцати лет Аликс (так коротко звали ее близкие) впервые посетила Россию, когда ее старшая сестра Элла (великая княгиня Елизавета Федоровна) сочеталась браком с великим князем Сергеем Александровичем, дядей Николая II. Помолвка Аликс и Ники прошла в грустной обстановке – умирал Александр Третий. Он не хотел, чтобы его сын взошел на престол, не женившись, и благословил брак, против которого изначально был и он, и мать Николая II Мария Федоровна. Так гессенская принцесса Аликс стала русской царицей, а немецкий город Дармштадт стал немного русским… Две сестры – Элла и Аликс Гессенские – стали святыми Русской Православной Церкви. Об Александре Федоровне и всей царской семье я сняла в 2011 году песочный фильм «Любовь сильнее. Памяти Николая Второго». О Елизавете Федоровне в 2016 году вышел мой песочный фильм «Белый Ангел». Эти святые сыграли большую роль в моей жизни…

…На часах было начало шестого, а на сайте храма написано, что в пятницу  вечернее богослужение есть и начинается в пять. Мы отправились на Mathildenhohe – район, название которого буквально переводится как «высоты Матильды». Это очень красивое место. Здесь когда-то была окраина города, а сейчас проходят концерты и праздники. Вот и в тот вечер был концерт.

На высотах Матильды расположен красивый ансамбль зданий в стиле модерн. Но храм был первым зданием, построенным здесь. Его мы увидели сразу, как только припарковались у подножия холма. Он был словно сказочный русский терем, а золотые кресты блестели в лучах заходящего солнца. Зрелище было настолько красивым, что мы остановились и залюбовались им.

При всей сказочности и русскости храм совершенно не выглядел инородной архитектурной единицей, а, наоборот, воспринимался частью ансамбля, доминантой которого была необычная башня в виде пяти пальцев руки.

Русская церковь на холме Матильды построена на личные средства последнего русского императора Николая II и императрицы Александры, чтобы, приезжая в Дармштадт, они могли присутствовать на русском православном богослужении.

Церковь выстроена по проекту академика архитектуры Леонтия Николаевича Бенуа в раннем ярославском стиле. Она стоит на земле, привезенной в Дармштадт из России и собранной со всех губерний. Землю в Дармштадт везли целыми вагонами, так что русский храм в буквальном смысле стоит на русской земле. Мрамор цокольного этажа также из России, с Кавказа. Венчают храм традиционные для русской архитектуры позолоченные купола-луковицы.

Первый камень был заложен 16/29 октября 1897 года (в день памяти святого мученика Лонгина сотника, иже при Кресте Господнем) в присутствии российской императорской четы. Церковь была освящена 26 сентября/9 октября 1899 года, в день преставления святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова. Для участия в освящении в Дармштадт снова приехали царь Николай II и царица Александра с семьей. Мозаичная отделка внутренних стен апсиды и наружных стен храма продолжалась до 1903 года.

Было уже начало седьмого, и я боялась не успеть в храм до его закрытия, но служба шла, а в ограде храма несколько мужчин устанавливали столы и навесы. Оказалось, мы попали сюда накануне престольного праздника: 4 августа празднуется память святой равноапостольной Марии Магдалины.

Внутри храм оказался очень небольшим, а людей было немало. Но ощущения тесноты при этом не возникало.

По духу, по атмосфере что-то напоминал мне этот храм. Вспомнила. Совершенно непохожий внешне, он атмосферно оказался для меня близок к Марфо-Мариинской обители в Москве – детищу преподобномученицы Елизаветы Федоровны, принцессы Гессен-Дармштадтской Эллы…

Это быстрое наблюдение уступило место другому. Когда я вышла на крыльцо и отошла немного, чтобы рассмотреть фасад храма, сразу вспомнила храм в Копенгагене, хотя в его основе лежала форма здания в скандинавском стиле, но вписанные туда русские элементы и красный кирпич делали их похожими.

Иконостас, антиминс и хоругви были привезены в Дармштадт из Лондона, из домовой церкви великой княгини Марии Александровны, дочери Александра II, герцогини Саксонской-Кобургской-Готтской. Специально для храма была изготовлена необходимая богослужебная утварь. Лондонская церковь подарила храму в Дармштадте резной дубовый ковчежец с плащаницей.

С началом Первой мировой войны храм был закрыт, все драгоценные металлы, колокола, а также привезенные в самом начале семь крестов с куполов были конфискованы как «имущество врага». Общее количество конфискованного становится ясно из страховых документов 1926 года, в которых говорится: «Конфисковано: позолота куполов, позолота крестов, медная кровля с медными водостоками, медные рамы, 5 колоколов, 4 оконных витража в железном и свинцовом обрамлении, золоченая алтарная дверь из кованого железа».
Снятие кровли и водостоков привело к значительным повреждениям из-за того, что вода стала попадать внутрь здания. Повреждения на поверхностях были устранены в 20-е годы. Затем значительный ущерб был нанесен храму бомбардировками в 1944 году. Когда англичане бомбили Дармштадт, одна треть города исчезла. Исчезли фабрики и заводы, которые строил любимый брат Аликс и Эллы – герцог Эрнст Людвиг. А храм выстоял, хотя и пострадал. Повреждения, нанесенные войной, в 1945–1946 годах были устранены лишь поверхностно. Чтобы не допустить дальнейших разрушений, в 1950–1970-е годы в храме несколько раз производился капитальный ремонт.

После службы мы подошли к священнику и попросили благословения на дорогу. Узнав, что мы из Крыма, батюшка представил нас другому священнику – отцу Константину, и оказалось, что, когда я присылала на сайт этого храма ссылку на фильм «Белый Ангел» о Елизавете Федоровне, именно он ответил на мое письмо! Мир тесен…

Нас пригласили на общую трапезу. Трапезная располагается в нижнем уровне храма, она небольшая, но уютная. В тот вечер народу было так много, что казалось, все не поместятся в небольшом помещении. Но все поместились и после молитвы сели за стол.

Отец Иоанн, настоятель храма, спросил меня о песочной анимации. Кто-то принес телефон с интернетом, и я включила фильм «Белый Ангел» – историю жизни Елизаветы Федоровны Романовой, нарисованную песком. Совершенно неожиданно фильм стал транслироваться на большом экране, ранее не замеченном мною, – он висел на стене у входа. Кто-то переключил воспроизведение с телефона на него. Воцарилась тишина, а я вновь почувствовала не страх, а скорее, трепет, когда мой фильм при мне смотрят люди. Здесь был трепет и хорошее чувство, что мы все, сидящие здесь и смотрящие на экран в этой маленькой трапезной, – одно целое или часть Целого. И я в равной степени смотрю свой фильм в первый раз, как и люди, сидящие со мной… А еще я точно знала – вот он, финал истории о Белом Ангеле. Ведь что удивительно – сначала, в 2011 году, Господь привел меня в Алапаевск, в место Ее последнего заключения и гибели. Там родилась идея фильма, который потом увидели в Марфо-Мариинской обители милосердия, созданной Елизаветой Федоровной в Москве, и пригласили нас в гости. Так мы дважды побывали в детище Ее Высочества. Затем снова Алапаевск в 2017 году, и вот теперь – ее родина.

Когда трапеза закончилась, мы взяли благословение и собрались уезжать. Вышли к крыльцу храма, чтобы сделать пару снимков на память. В это время к нам подошла женщина, которую я видела на службе за свечным ящиком, и предложила провести нам небольшую экскурсию по храму, мы с радостью согласились.

Наша провожатая Екатерина открыла запертый уже на ночь храм и пригласила нас войти. В отсутствии людей миниатюрность храма стала очевидной. Мы встали у правой стены, и Екатерина обратилась к нашим детям: «Как вас, детки, мама ласково называет?» «Серафима – Симушкой», – ответил за младшего брата Дима. «Симушка, Серафимушка – очень ласково. А вот императрицу Александру Федоровну, когда она была маленькой, как ты, Сима, и даже, когда подросла и стала такой, как ты, Дима, все называли «Солнышко» – Sunny по-английски, а по-немецки – Sonne, Sonnchen. Поэтому на стенах нашего храма вы видите изображения символов солнца и еще – листья винограда, потому что ей нравился вид цветущего и плодоносящего винограда. А еще царица любила сплетенные в причудливый узор белые лилии – символ…

– …Гессенского Дома, – выдохнула я.

Живые белые лилии стояли в вазах в храме и сразу обратили на себя мое внимание; я вспомнила шахту под Алапаевском, где теперь основан монастырь в честь Новомучеников Церкви Русской. Там, на месте гибели великой княгини Елизаветы, росли такие же лилии, их высадили именно как символ ее рода. С белой лилии начинается мой фильм, посвященный ей.

– Как вы видите, храм у нас маленький, и здесь не стали делать иконописных росписей, – продолжала свой рассказ Екатерина. – Стены расписаны растительным орнаментом в стиле модерн. Обычно в храмах делают настенные росписи в виде библейских сюжетов. А у нас – идея райского сада.

Мы затаив дыхание слушали, дети замерли.

– А сейчас я поделюсь секретом, – сказала наш гид. – Серафим, ты любишь секреты?

– Да, – тоненьким голоском ответил Сима.

– Пришел однажды мальчик трех–четырех лет с мамой. И вдруг он кричит: «Мама! Смотри, у Христа – сердце!» Видите?

Мы посмотрели на изображение Христа на иконостасе у царских врат. В руке Его был шар. Но, как мы ни всматривались, изображения сердца нигде не видели…

– Не видим, – честно ответили мы.

– Вот и я сказала мальчику, – продолжила Екатерина, – что это не сердце, а Земля. А он мне говорит: «Нет, нет. Это сердце – такое же, как Земля!» Я подошла ближе, присмотрелась – и увидела сердце, оно такое же объемное и одинаковое по размеру с – Землей, с шаром в руке Христа, видите?

Действительно, ограниченное с одной стороны Его благословляющей десницей, а с левой – земным шаром, оно создавало иллюзию контура сердца, а свет на складках одежды падал так, что получался объем, и мы увидели большое, как земной шар, объемное красное сердце…

Еще в храме хранится Плащаница, вышитая Александрой Федоровной. Сама ткань давно истлела, а прекрасные вышивки гладью сохранились и были пришиты к воссозданной Плащанице. Удивительно, что сохранились даже пайетки*, нашитые рукой Государыни…

Мы вышли на улицу и обошли храм с алтарной строны. Екатерина указала в сторону Пятипалой башни и комплекса зданий. Вообще, Пятипалой башню прозвали в народе, а по-настоящему она называется Свадебной башней. Ее построили горожане в 1908 году, когда Эрнст Людвиг женился во второй раз. Сама башня – не башня, а колокольня, увенчанная короной. И не одной, а пятью. Силуэт вершины башни точь-в-точь повторял человеческую ладонь. Земля Гессен породнилась с пятью государствами. Пять корон символизируют эти страны, и русские считают, что средний палец башни, то есть самая высокая корона – Россия, ведь это самое большое государство.

…Стало совсем темно. На сцене, установленной в саду, шел концерт, вокруг храма сидели и стояли люди в великом множестве. И было очень хорошо этим вечером в этом мирном месте. Даже концерт был на своем месте рядом с этим храмом – словно подарок к престольному празднику.

Ксения Симонова, г. Евпатория

*Пайетки – блестки с дырочкой посредине, чтобы продевать нитку для крепления на ткани или на другом материале.

Читать также:

О трапезе и воздержании в Саровской обители в начале XIX века

Саровская пустынь жила по общежительному уставу, а это значит, что стол у монахов был общий. При игумене Ефреме в монастыре построили каменную трапезную, которая позже стала называться старой трапезной. Рядом с трапезным корпусом устроили хлебню и келарню с погребами под ними. При отце Пахомии в 1780 году прямо над обрывом к Саровке сложили каменные ледники […]

Тени Хиросимы

6 и 9 августа 1945 года американцы сбросили две ядерные бомбы на японские города Хиросима и Нагасаки, уничтожив сотни тысяч мирных жителей. Беззвучная вспышка расколола небо и превратила эти города в пылающее нутро доменной печи. Находившиеся на расстоянии 30–40 километров услышали необычно сильный взрыв, похожий на раскат грома, и лишь потом увидели ослепительное пламя. На […]

Каким был преподобный Серафим

В одном из альбомов художника арзамасской школы Василия Егоровича Раева имеются карандашные зарисовки вида Саровской пустыни и мест лесного уединения саровских подвижников. В этот цикл вставлен лист меньшего формата с наброском поясной фигуры преподобного Серафима, подписанный «Серафимъ Саровскiй Пустынножитель». Старец изображен в белом балахоне и скуфье. Это наиболее ранний из известных на сегодняшний день образцов иконографии преподобного Серафима. По штемпелю на бумаге лист датируется […]