В начале ХХ века не было церковного периодического издания, где бы ни печатался Евгений Николаевич Погожев. Его читала вся православная Россия. Псевдоним себе писатель выбрал ‒ Поселянин. Книги и статьи Евгения Поселянина, проникнутые теплым религиозным чувством, свидетельствовали изнеженному удобствами жизни, охладевшему в вере, увлеченному решением социальных и политических вопросов человеку второй половины XIX и начала XX столетий о высоких и истинных началах жизни, к которой призывает Божественный Учитель.

Большую часть своих трудов Евгений Поселянин посвятил жизнеописаниям святых угодников и подвижников благочестия. Он старался показать своим современникам нетленную красоту подвига святых: «Кому приходилось испытывать то необыкновенное впечатление, какое переживаешь, когда вдруг до души, измученной житейской тревогой, издали донесутся тихие, бесстрастные, отрадные и счастливо спокойные, как вечность, звуки церковного песнопенья, тот поймет, что подобное впечатление испытываешь и тогда, когда после долгого забвения высших интересов души, долгого периода, во время которого уста от полноты сердца не шептали молитвы, – развернутся вдруг перед глазами правдивые сказания о подвигах былых людей христианства, тех вольных мучеников, которые с такой последовательностью стремились взять и взяли от жизни лишь одну духовную ее сторону. Какой бы пропастью ни была отделена наша беззаконная жизнь от их светлых «житий», но раз мы вызываем внутри себя те сокровища, то лучшее содержание нашей души, которое отчасти раскрадено, отчасти затоптано гнетом жизни, но ростки, которого не погибают в человеке совершенно, пока он дышит – как этой лучшей стороной нашего существа мы и поймем этих дальних и странных людей… Прекрасны они цельностью своих могучих характеров, той великой сосредоточенностью, с какой провели свой земной век, не отходя от ног Христа Учителя, слушая Слово Его»

Евгений Николаевич Погожев родился 21 апреля 1870 года в Москве, в зажиточной дворянской семье. Его отец, талантливый терапевт, родом из духовного звания, преподавал в Московском университете. Прадедом матери Лидии Николаевны был сенатор генерал-майор Михайловский-Данилевский, видный военный историк. Поселянин получил строгое домашнее воспитание в традициях московского благочестия. В 1887 он окончил с золотой медалью 1-ю московскую гимназию.

Как это водилось тогда, молодежь из благополучных семей была заражена позитивизмом. До поступления в университет, да и в пору студенчества Евгений Николаевич тоже оставался неверующим, жил вне Церкви. Но Господь вразумляет Своих чад, вразумил Он и юного Погожева. Обращение произошло в Оптиной Пустыни, в келье старца Амвросия. Евгений Погожев вместе со своей тетушкой поехал в Крым. По дороге она пожелала посетить святую Оптинскую обитель, чтобы повидать прозорливого старца Амвросия. Когда приехали, Евгений не пожелал идти к старцу. Тетушка рассказала о нем батюшке, а тот сказал: «Передайте ему, что грешный Амвросий просит его зайти минут на шесть-на десять». Пробыл у старца Евгений недолго, а вернулся другим человеком. С тех пор полюбилась ему Оптина, он даже просился туда послушником. Но батюшка Амвросий посоветовал: «Нет, сначала окончите университет, а там я скажу, что делать». Сразу же по окончании университета Погожев приехал к отцу Амвросию испросить, что же теперь ему делать. «А теперь, ‒ сказал батюшка, ‒ пишите в защиту веры, Церкви и народности.

Свою духовно-писательскую деятельность Поселянин совмещал с государственной службой. В 1893 году он переселился в Царское Село и поступил в канцелярию 2-го (крестьянского) департамента Сената. Через пять лет перешел в Комитет по делам печати. В 1903-1904 годах работал в Канцелярии Российской Императорской Академии наук, получил чин статского советника.

Накануне прославления преподобного Серафима и в дни самих Саровских торжеств (1903 г.) Евгений Николаевич побывал в Сарове и в Дивееве. Он писал, что там «небесное переплелось с земным», и уже не знаешь, «где кончилась земля и началось небо». Три очерка по результатам этого паломничества он объединил под общим названием «На земном небе». Описываемые им места, неразрывно связанные с именем дивного старца, стали «местами величайших чудес, славнейшей победы духа, когда-либо одержанной смертным человеком». Эта книга наполнена духом русской святости, Русской земли, живительного русского слова.

В 1904 году в чине статского советника Евгений Поселянин был призван на военную службу как прапорщик запаса, но в боевых действиях не участвовал. 1913 году он трудился в Главном управлении землеустройства и земледелия чиновником особых поручений. В мировую войну он служил в Военном министерстве и с фронта посылал репортажи о подвигах русских солдат, составившие книгу «Из жизни наших героев-воинов». По его словам, «русский народ поднимался на войну как на геройский поступок во имя Христа». После октябрьской революции 1917 года литературная деятельность Поселянина оказалась невостребованной и писатель перебивался лишь случайными заработками, в основном частными уроками. Со скорбью взирал он на атеистические глумления новой власти над Святой Русью. Большевистский переворот обрек Поселянина на безмолвие до конца жизни, если не считать двух статей ‒ о Пушкине и об отце Иоанне Кронштадтском, вышедших в малотиражной периодике.

В ночь с 11 на 12 апреля 1924 года он был арестован по обвинению в принадлежности к контрреволюционной организации. 25 июля 1924 года постановлением особого совещания при коллегии ОГПУ по ст. 68 Евгений Поселянин (в деле – Е.Н. Погожев) был выслан на два года в деревню Гольтявино Приангарского района. В следственном деле имеется «Характеристика на административно-ссыльного Погожева Евгения Николаевича», составленная уполномоченным по ссылке Шестаковым, где, в частности, сообщается, что, «следуя в ссылку с этапом, последний все время занимался злостной антисоветской агитацией среди ссыльных как в пути следования, а также в пересыльных домах заключения… Злостная агитация Погожевым велась не только среди заключенных, но также были попытки разложить своей агитацией сопровождавший этап конвой. Отбывая ссылку в д. Гольтявино, Погожев ведет тесную связь и дружбу с местным попом и населением антисоветского настроения… Одно время, т.е. по прибытии в ссылку в Канский округ, был оставлен для отбытия срока ссылки в городе Канске, проживая в городе Канске. Поведение Погожева сразу стало обнаруживать его активность, выражающуюся в скрытой антисоветской агитации, а также в общении такового с группой местных тихоновцев».

После ссылки, срок которой закончился в июле 1926 года, Евгений Поселянин вернулся в город на Неве, проживал на Моховой улице недалеко от Преображенского собора, прихожанином которого он являлся. С 25-го на 26-е декабря 1930 года в Ленинграде были арестованы тринадцать человек, которых сотрудники ОГПУ объединили как членов кружка Н.М. Рункевич. В обвинительном заключении говорилось: «Под видом богослужения у себя на квартире, после закрытия б. Преображенского собора, Н.М. Рункевич устраивала собрания, на которых в контрреволюционном разрезе обсуждались текущие события политического дня, читалась контрреволюционная литература и т.п.». В числе тринадцати арестованных был и Евгений Поселянин.

То, что следователи ОГПУ называли контрреволюционной организацией, реально представляло собой регулярное общение единых по вере и убеждениям людей. После закрытия Преображенского собора настоятель храма протоиерей Михаил Тихомиров на квартире Наталии Михайловны Рынкевич, которая была членом двадцатки, регулярно совершал богослужения. На допросе Н.М. Рынкевич назвала Е. Поселянина среди тех, кто ей близок по душе и кто посещал ее квартиру. Сам Евгений Николаевич был допрошен 29 декабря 1930 года. Он сказал, что знает Н. М. Рынкевич с детства. Относительно предъявленного ему обвинения, Поселянин заявил: «Касаясь своих политических воззрений, должен заметить: гонения Советской власти не могли меня как верующего человека радовать. Отсюда и то неприязненное отношение к ней, которое я подчас выражал. Не занимаясь разработкой политическо-экономических дисциплин специально, я преломлял свои политические симпатии сквозь призму религиозных чувствований. Должен заметить, что являюсь большим поклонником митрополита Филарета, а последний говорил, что на земле посланником Бога является царь. Пожалуй, этого заявления достаточно, чтобы определить мое политическое credo». Поселянин выразил свое положительное отношение к коммунизму как к идее, учение Маркса назвал утопичным.

10 февраля Особый отдел ОГПУ, применив к арестованным ст. 58–11, направил их дело «для внесудебного разбирательства» и ходатайствовал к гражданину Погожеву Евгению Николаевичу «применить высшую меру социальной защиты – расстрелять». Так сподобился святого мученического венца Евгений Погожев, посвятивший свою жизнь духовному просвещению народа.

В «Воспоминаниях» дивеевской монахини Серафимы (Булгаковой) рассказывается о посмертном явлении мученика Евгения: «Евгений Поселянин, составивший “Подвиж­ники благочестия”, перед своей кончиной жил с неверующей сестрой в Петрограде. Видит он сон, как звонят по телефону, затем приходят ночью и уводят его. Он проснулся утром и пошел к своему духовнику отцу Борису, исповедался, приобщился Святых Тайн. В ту же ночь сон, который он видел, сбылся буквально: позвонили по телефону, потом ворвались, обыск, его забрали и увезли. Через некоторое время сестра узнала, что он расстрелян. Она была неверующая и не стала его отпевать, и никому не сказала об этом из священников. Через некоторое время его духовник отец Борис служит в храме, выходит покадить, и вдруг видит – стоит на клиросе Поселянин. Когда священник подходит поближе, тот раскрывает свой пиджак, и отец Борис видит у него на груди рану от пули. Отец Борис спрашивает: “Когда это случилось?” В ответ Евгений Поселянин указывает рукой на икону Трех Святителей. Священник говорит: “Мне надо кадить; подождите, я сейчас вернусь”, – и уходит в алтарь. Когда он вернулся, на клиросе уже никого не было».

Дивеевская обитель