19 июля/1 августа 1903 года Саровская пустынь обрела великую святыню: в величественном Успенском соборе, с южной стороны, под прекрасной сенью упокоился прославленный в лике святых угодников Божиих преподобный Серафим Саровский.

Современники в своих воспоминаниях писали, что эта рака-гробница обращала на себя внимание своей необыкновенной красотой. Сама рака каменная – как бы в воспоминание великого подвига моления преподобного на камне в саровском лесу. Сделана она была из русского вазалемского мрамора, который добывался в окрестностях Гапсаля Эстляндской губернии. Цвет мрамора желтовато-серый, а при высечке – беловатый. Рака имела форму продолговатого, четырёхугольного надгробного памятника. Она сложена была из четырёх массивных плит, утверждённых на возвышенном каменном помосте, к которому с двух сторон вели по три ступеньки, сделанные из того же мрамора. Рака украшена была только резьбой, без шлифовки и позолоты, в ознаменование убогой простоты преподобного и отречения его от благ мира.

Крышка раки – серебряная, весом около трёх с половиной пудов, и представляла собою широкую покатую раму, в которую было вставлено под стеклом иконописное на цинке изображение лежащего во гробе преподобногo Серафима. По углам крышку украшали чеканные изображения шестокрылых серафимов, а между ними, по всем четырём сторонам крышки, славянской вязью был написан тропарь, общий преподобным. Крышка запиралась на замок. На внутренней стороне крышки награвировано было: «При державе благочестивейшаго великаго Государя Императора Николая Александровича, Самодержца Всероссийскаго, создася рака сия повелением и усердием Их Императорских Величеств Государя Императора и супруги Его, благочестивейшая Государыни Императрицы Александры Феодоровны, в лето от Рождества Христова 1903 июля в 19 день».

В каменную раку был поставлен дубовый гроб, художественное воспроизведение дубовой колоды, в которой семьдесят лет хранились всечестные останки преподобного, и уже в этот гроб-колоду помещён был кипарисовый гроб со святыми мощами. Дубовая колода, окованная тремя железными обручами с разветвлениями в виде дубовых листьев, была снабжена по сторонам десятью подвесными скобами из витого железа, для несения гроба на руках. Кроме того, для несения гроба со святыми мощами в крестных ходах устроены были ещё особые носилки, в виде помоста, покрытого зелёным бархатом и украшенного позументом. В несении гроба на этих носилках могли принимать участие до двадцати человек. Вокруг гробницы была поставлена бронзовая, чеканной работы решётка с изображениями двуглавых орлов по углам и шестикрылых серафимов по сторонам.

Четыре колонны из киевского лабрадора поддерживали сень, которая имела вид часовни над колодцем со стрельчатой кровлей, в старинном владимиро-суздальском стиле. Сделанная из позолоченной бронзы тонкой чеканной работы сень увенчивалась пятью луковичными главами. В арках и кокошниках купола сени находились иконописные изображения святых и событий из жизни преподобного Серафима. Сень отличалась стройностью и строгостью линий.

Весь материал для этого сооружения был использован исключительно русский. Общая стоимость раки с сенью составила около 35 000 рублей; вес гробницы с сенью – около 2000 пудов, а одной раки – до 100 пудов. Составление проекта всего сооружения, а также наблюдение за производством работ и установкой на месте было возложено на князя Михаила Сергеевича Путятина. Соответствующие части гробницы и сени изготовлялись в разных мастерских Санкт-Петербурга и Москвы: мраморные работы – Гвидо, серебряную крышку – Овчинников; бронзовые работы – Брагин; железные – мастерская Зембека, столярные – Свирский, железный каркас для гробницы сделан Орешниковым, а все иконописные работы выполнены московским иконописцем Василием Гурьяновым.

Свитский генерал-майор и штабной офицер для особых поручений при управлении гофмаршальской части министерства императорского двора князь Михаил Сергеевич Путятин со всей ответственностью отнёсся к порученному ему делу – созданию раки и сени для хранения мощей новопрославленного саровского святого старца. Нужно было, во-первых, устроить и установить каменную гробницу на ступенчатом помосте в правой арке саровского Успенского собора, во-вторых, сделать наподобие старой дубовой колоды новую, значительно легче старой, затворяющуюся на ключ и приспособленную для помещения в каменной гробнице, в-третьих, сделать из тонких кипарисовых досок новый гробик для положения в нём честных останков и, в-четвёртых, установить бронзовую сень на четырёх каменных колоннах, которая должна завершить собою всё это новое сооружение.

Князь Путятин лично продумал архитекту́ру этого сооружения и для изготовления сени и раки пригласил известных ему мастеров. Среди них был поставщик Двора Его императорского величества серебряных дел мастер Андрей Степанович Брагин. С 1852 года он занимался ювелирными работами, с 1888 года имел в Петербурге собственную мастерскую, где вместе с ним трудились двадцать пять рабочих. Годовой оборот в 1897 году в его мастерской составил 7600 рублей. В 1897 году работы Брагина экспонировались на VII международной художественно-промышленной выставке; в 1903–1904 годах ‒ на выставке изделий из металла и камня в Санкт-Петербурге. В 1898 году Андрей Степанович был депутатом при осмотре торгово-промышленных заведений. В 1908 году был депутатом от серебряных дел мастеров при осмотре пробирным надзором магазинов золотых и серебряных изделий. Произведённые в его мастерской серебряные изделия с именным клеймом «АБ» высоко оцениваются на современных аукционах.

С большой ответственностью Алексей Степанович Брагин приступил к выполнению заказа. Сроки поджимали, приходилось работать очень напряжённо. Когда заказ был выполнен, оказалось, что стоимость выполненных работ значительно превышает заложенную смету. Мастер вынужден был произвести выплаты за свой счёт, разорился и серьёзно заболел. Эта история отражена в архивных документах (фонд 468, опись 17, дело 1959) Государственного исторического архива.

Ваше Императорское Величество, Всемилостивая Государыня Александра Феодоровна. В 1903 году получен был мужем моим Андреем Степановичем Брагиным от полковника князя Михаила Сергеевича Путятина заказ на устройство сени над ракою Св. Серафима Саровского, предполагаемая стоимость которой с постановкой на место была объявлена моим мужем примерно в 15000 рублей. Когда же вся работа была окончена и заказ сдан, то оказалось, что всего с работой и материалом на заказ израсходовано было 20223 рублей, мой муж же получил только 15000 рублей. Для покрытия столь значительного убытка пришлось закладывать имевшиеся в мастерской готовые серебряные вещи и платить за это значительные проценты. Просить же о вознаграждении понесённых убытков мой муж не хотел, считая это вкладом в святое дело. При отсутствии обратного капитала дела стали идти всё хуже, а уплата процентов по заложенным вещам вконец начали подрывать налаженное дело. Подобная неудача так сильно подействовала на состояние здоровья моего мужа, что он психически заболел в 1908 году; болезнь его всё усиливается, и я теперь нахожусь в тяжёлом положении, имея на руках шесть человек детей и больного мужа.

Прошу Ваше Императорское Величество оказать Ваше милостивое содействие для выяснения этого дела и оказания мне пособия в размере убытков, понесённых моим мужем.

Вашего Императорского Величества всепреданнейшая слуга жена Бронницкого мещанина О. Брагина.

Милостивый Государь Граф Яков Николаевич¹. Представляя при сем отзыв по делу об обращении к Ея Величеству Государыне Императрице Александре Феодоровне жены Бронницкого мещанина Ольги Брагиной, имею честь довести до сведения Вашего Сиятельства, что Государю Императору, по осведомлении о тяжкой болезни серебряных дел мастера Андрея Степановича Брагина обстановки его семьи, благоугодно было: 1) высказать пожелание, чтобы помощь семье Брагина была оказана и 2) повелеть мне представить Его Императорскому Величеству краткую памятную по сему делу записку, что мною и исполнено.

Относительно пути, каким надлежало бы направить дело оказания помощи семье Брагина, мне казалось бы возможным ходатайство о единовременном пособии направить через Кабинет Его Императорского Величества, так как уплата всем мастерам, в том числе и Брагину, за работы по сооружению Саровской Раки производилась из сумм Кабинетских и там служит архитектор Лопатин, бывший в то время представителем фактического контроля и могущий засвидетельствовать как бескорыстие, так и малограмотность Брагина; а испрошение принятия обучения детей Брагина за счёт Государя Императора и Государыни Императрицы, я уверен, могло бы иметь наибольший успех лишь при всеподданейшем докладе Их Величествам, сделанном непосредственно Вашим Сиятельством.

Прошу Ваше Сиятельство принять уверение в совершенном моём почтении и неизменной преданности. Кн. М. Путятин. Петергоф. Августа 9-го дня, 1910 г.

Отзыв по делу об обращении к Ея Величеству Государыне Императрице Александре Феодоровне жены Бронницкого мещанина Ольги Брагиной.

В дополнение к сделанному мною краткому словесному засвидетельствованию и бескорыстного отношения к делу использования заказа бронзовой сени над гробницею Св. Преподобного Серафима Саровского серебряных дел мастером Андреем Степановичем Брагиным, я считаю своим долгом изложить следующие подробности.

17 декабря 1902-го года Государю Императору благоугодно было возложить на меня составление проекта жертвуемой Их Императорскими Величествами Раки для хранения Мощей новоявленного угодника Божия Преподобного Серафима Саровского, а также и наблюдение за производством работ по изготовлению самой Раки, сени над нею и по установке всего сооружения на месте, то есть в Сарове, ко дню предположенного торжества открытия мощей, следовательно, к 18-му июля 1903 года.

На предварительные работы по снятию планов и производство измерений в Саровских Храмах, на составление и утверждение проекта и на сношения с мастерами и фирмами о условиях исполнения заказов ушло времени более месяца, а, следовательно, на исполнение самих заказов и установку всего сооружения на месте оставалось менее полугода.

Ни одна из вызванных наиболее солидных фирм С.-Петербурга и Москвы не брались исполнить требуемое сооружение согласно Высочайше утверждённого проекта в срок менее полутора лет и за цену менее 50-ти тысяч.

При таких обстоятельствах единственным способом своевременного и наиболее выгодного осуществления Высочайшей Воли было: отказавшись от мысли исполнения задачи посредством подрядчика разделить спроектированное сооружение на составные его части и поручить их изготовление нескольким мастерам по специальностям.

Изготовление, сборку и установку на месте самой трудной части сооружения, а именно: бронзовой сени над гробницею – взял на себя лично известный мне и незадолго перед тем работавший со мною тоже бронзовую сень над Гробницею Св. Благоверного Великого Князя Михаила Ярославича Тверского, серебряных и чеканных дел мастер Андрей Степанович Брагин, заявивший стоимость работы с его материалами и установкою на месте в сумме 15000 рублей.

Много лет перед тем зная Брагина как очень талантливого мастера и человека испытанной честности, я был уверен, что он исполнит взятый на себя заказ к сроку и добросовестно, и потому остановился на нём без колебаний.

Но будучи малограмотным и несведущим в счетоводстве, А. С. Брагин сильно затруднялся составлением подробных предварительной и исполнительной смет, затягивал их представление, а медлить с работою нельзя. Подмастерья-чеканщики работали на две смены – днём и ночью, сам Брагин работал без отдыха, и ни на какую бухгалтерию у него не хватало ни времени, ни внимания; очевидно, что при таких условиях денежные расчёты с ним приходилось делать не по исполнительной смете, а по представлении им книжек и списков на выдачу подмастерьям и поденным работникам причитавшейся им заработной платы или магазинных счетов за покупку материалов, инструментов и прочего.

На затруднительность и сложность такого рода расчётов мною своевременно обращалось внимание представителя фактического Контроля Министерства Императорского Двора, назначенного от Кабинета Его Императорского Величества для наблюдения за правильностью производства работ.

Когда сооружение было закончено и сдано, то при окончательном расчёте оказалось, что на некоторые работы, несомненно произведённые, и за некоторые материалы, вероятно приобретённые и в дело употреблённые, Брагин, вследствие полнейшего отсутствия порядка в его счетоводстве, не мог представить оправдательных документов, а следовательно, и недополучил некоторой, вероятно, весьма значительной части израсходованных им денег.

Принимая во внимание то, что работа была исполнена Брагиным в высшей степени добросовестно и очень недорого, и при неисчислимых трудностях доставки за 1000 верст, сооружение было собрано и установлено на месте благополучно и к назначенному сроку, казалось бы справедливым возместить убытки, понесённые Брагиным, если бы таковые возможно было бы с точностью выяснить и определить.

Неисправность рабочих, отсутствие заказов, безденежье и общие неблагоприятные условия промышленности 1904–1906-го годов окончательно расстроили материальные средства А. С. Брагина и настолько подорвали его здоровье и силы, что он серьёзно заболел психически и ныне находится в Больнице умалишенных Св. Николая Чудотворца в безнадёжно-тяжкоболезненном состоянии.

Лично известная мне семья А. С. Брагина состоит из жены его Ольги Ивановны, одного сына и пяти дочерей.

Дочь Евдокия, 17-ти лет, окончила курс в С.П.Б. Александровской Женской Гимназии, и за её обучение уплачивается в год 100 рублей.

Дочь Ольга, 15-ти лет, в 4 классе Частной Гимназии Прокофьевой, и за обучение уплачивается в нынешнем году 130 рублей.

Сын Андрей, 12 лет, в Алексеевском Торговом Училище, и за его обучение уплачивается в год 60 рублей.

Дочь Александра, 8-ми лет, учится дома.

Дочь Анна, 10-ти лет, в трёхклассном Городском Училище, за обучение её уплачивается в год всего 3 рубля.

И дочь Ксения 3-х лет.

Настоящая обстановка и действительные потребности семьи Брагиных таковы, что главнейшим благодеянием для неё было бы принятие уплаты за обучение детей за счёт Их Императорских Величеств впредь до окончания ими курса образования. Что же касается возмещения понесённого Брагиным убытка, то затрудняясь определить размеры оного именно в 5113 руб., я тем не менее свидетельствую, что убыток по вышеизложенным причинам Брагиным несомненно понесён, и потому испрошение всякого единовременного пособия, какое в путях Монаршего Милосердия могло бы быть даровано, дало бы возможность О. И. Брагиной хотя бы частично уплатить тяготеющие на ней долги мужа и было бы заслуженною наградою семье такого честного и бескорыстного труженика, каким действительно был Андрей Степанович Брагин.

Кн. М. Путятин.

24 ноября 1910 г.

Заведующий Кацеляриею Её Величества Государыни Императрицы Александры Феодоровны, секретарь Ее Величества и управляющий делами Августейших детей Их Императорских Величеств. 23 ноября 1910 г. С.-Петербург, Зимний Дворец.

Его Превосходительству Е. Н. Волкову².

Милостивый Государь Евгений Николаевич. Письмом от 29 октября сего года за №16166 Ваше Превосходительство изволили обратиться ко мне с просьбою выяснить, не представлялось бы возможным исходатайствовать принятие платы за обучение детей исполнявшего раку над гробницей Преподобного Серафима Саровского мастера Брагина на средства их Императорских Величеств ведения Канцелярии Её Величества, сверх предполагаемой единовременной выдачи жене его 4610 рублей из сумм Кабинета Его Величества.

В виду сего в дополнение к письму моему от 31 августа сего года за № 6929 считаю долгом сообщить Вашему Превосходительству, что Её Величество Государыня Императрица Александра Феодоровна по всепреданнейшем докладе мною 12 августа сего года ходатайства Ольги Брагиной о возмещении понесённых её мужем убытков при сооружении упомянутой раки изволила преподать мне указание о том, чтобы мною был вновь представлен доклад Её Императорскому Величеству по делу об испрошении Брагиной пособия на воспитание детей лишь в том случае, если бы не оказалось возможным помочь ей из средств Кабинета Его Величества.

Принимая во внимание таковое указание Её Императорского Величества, а также предположение Вашего Превосходительства представить Г. Министру Императорского Двора доклад о единовременной выдаче из Кабинета Его Величества Ольге Брагиной, имею честь покорнейше просить Ваше Превосходительство в виду последовавшей кончины мастера Брагина и крайне бедственного положения оставшейся после него семьи, не признано ли будет возможным ныне оказать единовременную помощь из Кабинета Его Величества вдове его выдачею суммы, составляющей разницу между заявленной в прошении Брагиной стоимостью заказа 20113 руб. и действительно уплаченной Брагину суммой 15503 руб. 98 коп.

Примите уверение в совершенном моём уважении и искренней преданности.

Высочайше повелено выдать вдове Брагиной из Кабинета Е. В. пять тысяч рублей. Барон Фредерикс. 3 января 1911 г.

Записка для памяти.

Об оказании денежной помощи семье серебряных дел мастера Брагина, устроившего сень над гробницею Преподобного Серафима Саровского.

Вдова серебряных дел мастера Брагина, устроившего в 1903 году бронзовую сень над гробницею, обратилась к Её Высочеству Государыне Императрице Александре Феодоровне с ходатайством об оказании ей с 6-тью детьми денежной помощи в размере убытков, понесённых её мужем при исполнении упомянутого заказа, составляющих, по заявлению просительницы, 5113 руб.

По объяснению Брагиной, муж не хотел просить о вознаграждении, считая это вкладом на святое дело, но убытки по этому заказу привели в упадок его мастерскую, что сильно повлияло на состояние его здоровья; в 1908 году он заболел психическим расстройством.

Полковник Князь Путятин, стоявший близко к делу сооружения раки, подтверждал несомненность понесённых Брагиным убытков, явившихся следствием недостаточной его опытности в счетоводстве и спешности работы, затрудняется, однако, определить размер убытков, поясняя, что работа была исполнена Брагиным в высшей степени добросовестно, в короткий срок и очень недорого.

По сведениям Князя Путятина, после Брагина осталось 6 человек детей в возрасте от 3 до 17 лет.

По делам Кабинета Его Величества не усматривается данных для удостоверения, были ли в действительности понесены Брагиным убытки, относительно же заявленной им суммы заказа в 15503 руб. 98 коп., своевременно ему уплаченной, возможно лишь пояснить, что фабрикант Морозов предполагал исполнить эту работу за 15–20 тысяч рублей, следовательно, довольно близко к цене Брагина, хотя и в течение большого срока (10 месяцев), Брагиным же исполнен заказ в 5 месяцев.

Если исходить от стоимости заказа, заявленной в настоящее время просительницей в 20113 руб., то разность между этой суммой и действительно полученной Брагиным (15503 руб. 98 коп.) определяется в 4610 руб.

В виду особого характера исполнявшейся Брагиным работы, вполне добросовестного его отношения к ней и тяжёлого положения семьи покойного представлялось бы справедливым выдать 4610 руб.

17 декабря 1910 г.

За Упр. Каб. Е. В. 6 января 1910 г.

Его Сиятельству Г. Я. Н. Ростовцеву.

М. Г. Граф Яков Николаевич, Государь Император, по всеподданейшему докладу министрам Императорского Двора с ходатайства вдовы серебряных дел мастера Брагина о возмещении понесённых её мужем убытков при исполнении в 1903 году заказа по сооружению раки над гробницей Преподобного Серафима Саровского, в 3 день сего января Всемилостивейше соизволил на удовлетворение приведённого ходатайства, повелев выдать просительнице Ольге Брагиной единовременно 5000 руб. из сумм Кабинета Е.В.

О таковом Высочайшем повелении имею честь уведомить Ваше Сиятельство, для сведения присовокупляя, что просительница поставлена будет в известность об оказываемой ей Высочайшей Милости Кабинетом непосредственно.

Примите уверение в совершенном уважении и преданности. Дюдман.

«Дивеевская обитель»

¹ Яков Николаевич Ростовцев – действительный статский советник, гофмейстер, заведующий канцелярией императрицы Александры Фёдоровны

² Евгений Николаевич Волков с июня 1906 года занимал различные должности в кабинете Его императорского величества: исправляющий дела помощника управляющего кабинетом Его императорского величества (03.06.1906–16.03.1907), помощник управляющего кабинетом Его императорского величества и заведующий земельно-заводским отделом (16.03.1907–13.08.1909). В период с 1909 по 1917 год – управляющий кабинетом Его императорского величества (13.08.1909–25.04.1917). С 1910 года – генерал-майор свиты Его императорского величества. Генерал-лейтенант с 6 декабря 1913 года.